Каскадер и амазонка - Страница 50

Бережно взяв любимую за руку, он увлек ее на середину зала, где уже танцевали три пары, и, ласково обняв, прошептал:

– Все как тогда, правда?

Боясь, что ее голос прозвучит от волнения хриплым карканьем, она молча кивнула. Положив руки на плечи партнера, она в свою очередь ощутила, как его надежные ладони еще плотнее обняли ее за талию. Это было ни с чем не сравнимое счастье, и она боялась ему поверить. Мерзкие гремлины стали нашептывать ей о том, что весь этот фарс подстроен Мелани и Айдахо только ради помолвки и завтра Джеймс уйдет к своей Марше, а Алиса останется одна. Но девушка не дала им отравить расцветающий в душе сад. Вздохнув так, будто избежала смертельной опасности, Алиса прижалась щекой к надежному плечу, подчиняясь каждому движению Джеймса.

Они словно заново узнавали друг друга: движение тел, запах кожи, шелк волос. Никогда в своей жизни, ни до, ни после не переживали они такого счастья, когда почти физически ощущали, как рушатся воздвигнутые между ними преграды.

Наконец музыка кончилась, и Джеймс подвел Алису к столику, на который уже успели поставить еще один прибор и пододвинуть стул. В бокалах играло шампанское. Обняв любимую за талию, он подал ей фужер, другой взял сам. Все последовали их примеру, и Вэй произнес:

– Дорогие друзья, Энди и Мелани, позвольте поздравить вас с помолвкой. И спасибо вам за все – без вашей помощи вряд ли произошло бы то, что произошло. И не сердитесь на нас за то, что мы вас покинем, – нам с женой есть о чем поговорить.

– Эй, ребята, – чуть захмелевший Айдахо протестующе замахал руками, – это не правильно. Если ты назвал Элси женой, значит, вы уже обручены. А мы еще за это не выпили. (На этом месте Мелани пнула его под столом ногой, но Айдахо сделал вид, что ничего не заметил.) Следовательно, либо Алиса не твоя жена, либо мы должны выпить за вашу помолвку. Вот!

На мгновение за столиком воцарилась неловкая пауза. Брови Джеймса сошлись на переносице, но потом он улыбнулся и тряхнул гривой черных блестящих волос.

– Ты прав, старина. Я действительно тороплю события. Просто я хотел сделать предложение Элси в более интимной обстановке… – И он достал из кармана коробочку, обтянутую синим бархатом. Крышечка откинулась, явив зрителям золотое кольцо с бриллиантом, Вэй ласково взял правую руку завороженно глядящей ему в глаза Алисы и, нежно поцеловав тонкие пальцы, проговорил: – Я люблю тебя, малыш, и прошу стать моей женой. Ты согласна быть со мной в горе и радости?

– Да… – Господи, это сон или явь? Ущипни меня, Господи!

Она смотрела на изящное кольцо, которое он только что надел ей на безымянный палец, и не верила своему счастью.

Дэн произнес экспромтом какой-то тост, все выпили, и Джеймс, подхватив Алису на руки, пронес ее через весь зал под аплодисменты присутствующих. Швейцар распахнул дверь, и Алиса рассмеялась.

– Ты что? – прошептал Джеймс.

Она указала рукой на потрепанный джип, к которому нес ее любимый.

– А я думала, что он давно уже списан!

– Мне казалось, что он как-то мистически соединяет нас. Боялся, что если выброшу его, то никогда тебя уже не увижу.

Когда джип остановился около дома, увитого розами, у Алисы подкатил комок к горлу. Все осталось таким, как в тот день, когда они в спешке покидали его гостеприимный кров.

Джеймс взял ее за руку.

– Пойдем домой, дорогая. Теперь это и твой дом тоже.

И он, снова подхватив ее на руки, медленно понес по ступеням лестницы туда, где они не раз плавали в бурном море страсти. Алиса притихла в его объятиях. От торжественности момента и возбуждения у нее по спине пробежал озноб, заставив крепче обнять крепкую мужскую шею.

Вот и его спальня. Перед дверью Джеймс поставил Алису на пол и хрипло произнес, мягко обнимая за плечи и глядя ей в лицо потемневшими от страсти глазами:

– Малыш, перед тем как переступить порог, я хочу тебе сказать, что любил тебя всю жизнь, даже когда еще не знал, и буду любить вечно.

– А как же Марша? – невольно сорвалось у нее с языка.

Он удивленно поднял брови, а потом рассмеялся:

– Если у меня есть бриллиант, зачем мне его копия?

Она обняла его за шею и, приподнявшись на носочки, приблизила свое лицо к его лицу.

– Я тоже хочу сказать… Я клянусь, что никто и никогда не сможет разлучить нас. Я больше не боюсь гремлинов и не дам им помешать нашему счастью. И я… я так хочу любить тебя…

Она жадно прижалась губами к его губам, а потом, вырвавшись из кольца сильных рук, распахнула дверь и… замерла на пороге. Весь пол комнаты был усыпан цветами жасмина, издававшими благоухание, а на откинутом одеяле лежала темно-красная роза. Медленно подойдя к изголовью, она на миг взяла цветок и поднесла к лицу, вдыхая сладкий аромат, а потом повернулась к Вэю и призывно протянула руки.

И тогда он, в два шага преодолев разделяющее их расстояние, заключил ее в свои объятия, срывая одежду и шепча слова любви. А она, счастливо улыбаясь, отдавала себя без остатка, забыв все былые опасения, которые оказались фантомами и исчезли после первого же поцелуя.

Джеймс был сама нежность, и Алиса купалась в его любви, от которой пела каждая клеточка ее исстрадавшегося тела. Его губы были то мягче бархата, то становились властными и требовательными, а сильные руки скользили по ее телу с легкостью лебединого пуха. Она таяла от его нежности…

А Вэй, лаская хрупкое женское тело, молил Бога о том, чтобы эта ночь никогда не кончалась.

Только на рассвете они смогли оторваться друг от друга. Доверчиво прижавшись к груди любимого, Алиса задремала, приоткрыв припухший от поцелуев рот, а Джеймс продолжал лежать с открытыми глазами, поглаживая разметавшееся по плечам золото ее волос и прислушиваясь к ее чуть слышному дыханию. Губы его улыбались, а непроницаемые когда-то глаза лучились ласковым сиянием.